Курбан Примов - Мои статьи - Об Интересном

Родился будущий тарист, виртуоз в октябре 1880 года в селе Гюлаблы Шушинского уезда. Из этого горного села, расположенного в одном из живописнейших уголков Азербайджана, вышло несколько ашугов и музыкантов. Отец Курбана Бахшали киши был внуком известного в XVIII веке ашуга Валеха, хорошо знал и любил народную музыку и сам играл на балабане и сазе, а его старший сын Агалар был ашугом-сазистом. Неудивительно, что уже в детские годы Курбан научился играть на балабане, затем на нагаре, зурне и сазе. Бахшали киши отдает Курбана в русско-татарскую школу, однако мальчик не проявляет особого усердия в учебе. Главной страстью Курбана была музыка. Позже, вспоминая свое детство, музыкант говорил: "Больше всего я был увлечен игрой на таре, ничего, кроме тара, меня не интересовало". У Курбана не было своего инструмента, поэтому первое время он тайком брал тар у своего старшего брата.
Еще будучи школьником Курбан часто ездил в Шушу - город, где всегда любили музыку и умели ценить искусных ханенде, таристов и кеманчистов. Без них не справлялась ни одна свадьба, не обходилось ни одно празднество. Музыкальная жизнь Шуши вызывала горячий восторг в душе маленького Курбана, и в 13 лет, бросив школу, он вместе с ашугом Абаскули уезжает в Шушу. 21000

Здесь Абаскули знакомит его с знаменитым таристом Садыхджаном, который уже тогда оценил значительные способности молодого музыканта. Садыхджану понравились сильные руки и длинные пальцы Курбана, а больше всего то, что он играл с чувством. Так мальчик стал учеником Садыхджана. Природный талант, необыкновенная усидчивость и старательность помогли Курбану быстро и глубоко овладеть сложным искусством игры на таре. В 15 лет он уже известен во всем Карабахе, выступает вместе с ханенде Акпером Хамыш оглы на деревенских свадьбах, а вскоре, познакомившись с певцом Исламом Абдуллаевым, примыкает к его группе.

Осенью 1905 года в Гянджу на одну свадьбу был приглашен певец Джаббар Карягды оглы. Здесь произошла встреча юного тариста с этим великим мастером, повлиявшая на всю дальнейшую жизнь Курбана. В своих воспоминаниях Джаббар Карягды оглы писал: "Познакомившись с Курбаном, я предложил ему немного поиграть на таре. Игра его произвела на меня неизгладимое впечатление, я привез Курбана в Баку". Тогда-то и создается знаменитое музыкальное трио: Джаббар Карягды оглы, Курбан Примов и Саша Оганезашвили, которое прославилось как высокопрофессиональный ансамбль не только в Азербайджане и Закавказье, но и во всей Средней Азии и даже на Ближнем Востоке.
Творческая дружба этих трех выдающихся мастеров музыки продолжалась более 20 лет и сыграла громадную роль в развитии азербайджанского национального искусства. В истории азербайджанской музыки известны многие исполнительские ансамбли. Каждый из этих ансамблей сазандаров имел свой стиль, свои преимущества. Однако ансамбль, состоявший из Джаббара, Курбана и Саши Оганезашвили, был более организованным, отличался более отточенным мастерством. Исполняемые ими мугамы и народные мелодии звучали красивее, больше впечатляли. Умение Джаббара брать самые высокие ноты, придавать своему мощному голосу исключительную выразительность и динамичность, мастерская игра тариста, оригинальный исполнительский стиль кеманчиста создавали органическое единство.Высокая исполнительская культура ансамбля Джаббара Карягды оглы привлекала внимание многих авторитетных исследователей.

Музыковед В.Виноградов писал об участниках этого ансамбля: "В истории азербайджанской музыки сохраняются имена замечательных сазандаров, выдвинувшихся еще в дореволюционные годы, игра которых записана уже тогда на грампластинку. Роль и художественное значение их может сравниться с ролью и значением первоклассных европейских ансамблей. На протяжении не одного десятка лет по Кавказу и за его пределами концертировало замечательное трио, состоявшее из следующих исполнителей: певец - Джаббар Карягды, тарист - Курбан Примов и кеманчист - Саша Оганезашвили... В исполнении Курбана Примова чувствуется классическое совершенство и уравновешенность".
В таком же духе высказывается и другой известный музыковед Георгий Хубов. В книге "Арам Хачатурян" он писал: "Джаббар Карягды выступал вместе с замечательными народными музыкантами-таристами К.Примовым и кеманчистом С.Оганезашвили (оба - несравненные виртуозы сольной интерпретации мугамов). Слава об этом ансамбле сазандаров шумела во всем Закавказье и в Средней Азии". Видный азербайджанский музыковед Афрасияб Бадалбейли называет это трио "величественным оркестром".Записанные в исполнении этого ансамбля на грампластинку мугамы "Баяты-Каджар", "Дашти", "Чаргях", "Хейраты", "Кюрд-Шахназ" звучали так, будто пел не один ханенде, а все три музыканта вместе.
Возьмем к примеру "Махур". В начале мугама играют Курбан и Саша. Слушаешь их выступление - и кажется, словно большой оркестр играет увертюру. Немного погодя раздается сильный, сочный голос Джаббара Карягды оглы, легко совершающий блестящие, неповторимые переходы. Сотни оттенков, выразительных, ярких, как бы открывают слушающему все новые и новые тайны красоты жизни. Ту же приподнятость, торжественность, глубину и нежность чувствуешь, внимая разделу "Вилаети" этого мугама.Имена своих коллег - Джаббара Карягды оглы и Саши Оганезашвили - Примов всегда произносил с большим уважением и гордостью, называя себя их учеником. Однажды, когда я спросил его о мастерстве Джаббара и Саши, он сперва глубоко вздохнул, затем, покачав головой, сказал: "Таких, как Джаббар и Саша, еще не рождали матери. В свое время я слушал пение и игру многих известных певцов и кеманчистов. Но Джаббар и Саша - совсем иные! Я не видел других, кто так же, как они, любил бы искусство, так же глубоко постиг его, был так же трудолюбив. Немало сил и труда вложили они в мое формирование как тариста. Я счастлив, что 20 лет играл на таре, сидя между такими мастерами, как Джаббар и Саша. Это были заботливые учителя, прекрасные люди".

Курбан Примов играл не только на народных празднествах и свадьбах. Он часто выступал в антрактах бакинских театральных постановок, сольно исполняя на таре мугамы. В периодической печати того времени, в театральных афишах и программах часто встречается имя этого знаменитого музыканта. Курбан Примов принимал непосредственное участие в создании азербайджанского оперного искусства. Он был одним из самых близких соратников основоположника национальной оперы Узеира Гаджибекова, солировал в "Лейли и Меджнун". Впоследствии Узеир Гаджибеков писал: "...Оркестр для первой постановки "Лейли и Меджнуна" был составлен мною из семинаристских товарищей, игравших на скрипках. Были приглашены также таристы, но помню, что у них возникли разногласия по поводу исполнения какой-то мелодии, и этот спор оказался настолько серьезным, что на первую постановку оперы никто из таристов, за исключением Курбана Примова, не явился". Начиная с постановки "Лейли и Меджнуна", исполнительское искусство Курбана Примова тесно связано с азербайджанской оперой.
В 1910-1912 гг. Курбан Примов вместе с Джаббаром Карягды оглы и Сашей Оганезашвили был приглашен фирмой "Спорт-рекорд" в Москву, Ригу и Варшаву, где в исполнении этого трио были записаны на грампластинки мугамы, народные песни и теснифы. Кроме того, Курбан Примов, завоевавший славу виртуоза, исполнил на таре несколько сольных мугамных произведений, которые тоже были записаны фирмой. Среди них особенно выделяется вдохновенное, исполнение "Чобан баяты", и сегодня доставляющее наслаждение слушателям. Или возьмем, к примеру, в их исполнении "Хейраты". Слушателя поистине изумляли бурные продолжительные трели, необыкновенные пассажи Джаббара Карягды оглы. Нельзя однако забывать об одном могучем факторе, значительно усиливающем воздействие этого чудесного голоса: это звуки, извлекаемые волшебным плектром перламутрового тара Курбана Примова, оттеняющие и обогащающие пение певца. Действительно, Курбану Примову и Саше Оганезашвили, сопровождавшим "Хейраты" Джаббара Карягды оглы, принадлежит немалая роль в мастерском донесении голоса ханенде до слушателя.

Неслучайно творческое содружество Джаббара Карягды оглы и Курбана длилось так долго. Вот что писал Сеид Шушинский: "Аккомпанировать такому могучему таланту, как Джаббар, мог не каждый тарист. Джаббар пел мугам в течение трех-четырех часов. Однажды он начал "Махур" в восемь часов вечера, а кончил в час ночи. Не каждый тарист-аккомпаниатор мог бы выдержать такое напряжение".Курбан Примов принимает деятельное участие в организации агитационных бригад, участвует в их поездках по районам Азербайджана, вместе с Джаббаром Карягды оглы выступает с шефскими концертами почти во всех городах и селах республики. Многие годы Курбан Примов и Джаббар Карягды оглы шефствуют над воинами Армии.
В тяжелый период Великой Отечественной войны старейшие артисты выступали с многочисленными концертами перед солдатами боевых частей и в военных госпиталях. В течение 40 лет, с первых дней образования Азербайджанского Государственного театра оперы и балета Курбан Примов работал в нем. Он не только солист оркестра.

Часто Примов давал ценные советы композиторам и дирижерам в работе над созданием новых музыкально-сценических произведений. Курбан Примов был близким товарищем Муслима Магомаева (деда народного артиста СССР М.Магомаева), имел дружеские отношения с композитором Р.М.Глиэром. Оба композитора, работая над своими операми, не раз обращались к нему за советом.
Многому научились у замечательного тариста современные композиторы Азербайджана. К творчеству Курбана Примова не раз обращались в своей музыкальной практике такие видные композиторы, как Фикрет Амиров и Кара Караев. При создании симфонических мугамов "Шур" и "Кюрд-овшары" Ф.Амиров заимствовал ряд музыкальных материалов из игры К.Примова. Тема известного вальса из балета "Семь красавиц" К.Караева взята из "Чаргяха".
В 1929 году музыкальная общественность республики торжественно отметила 25-летие творческой деятельности Курбана Примова. Он был удостоен звания заслуженного артиста, а спустя два года - народного артиста Азербайджана. Газета "Гяндж ишчи" 28 апреля 1929 года писала: "Мало найдется людей, не знающих Курбана. Это - отец тара. Курбан - талантливый, созидающий музыкант".
В 1934 году в Тифлисе проходила Олимпиада искусств народов Закавказья, на которой замечательный тарист был удостоен первой премии и награжден Почетной грамотой Закавказского ЦИКа.Курбан Примов всегда стремился высоко нести знамя музыкального искусства родного народа. В 1938 году во время Декады азербайджанской литературы и искусства он покорил своим искусством москвичей и гостей столицы. Успешно выступил он в 1939 году на первом Всесоюзном смотре исполнителей на народных инструментах и в дни Декады азербайджанской литературы в Москве.
В 1940 году газета "Правда" писала: "Зал огласился нежно звенящими звуками тара. Народный артист Азербайджанской ССР, старейший тарист Курбан Примов прекрасно исполнил на этом инструменте иранскую мелодию и народную пастушью песню "Чобан баяты". Курбан Примов обладал чутким к красоте сердцем художника, не мыслил себе жизни без музыки. У него сложился свой, присущий только ему одному исполнительский стиль. Он был постоянно в новаторских поисках. В его руках тар словно говорил, повествуя то печальную, то радостную историю! Творчество Курбана Примова было всегда молодо и оптимистично.

В Азербайджане, на всем Кавказе, в Средней Азии и на Ближнем Востоке Курбан Примов был известен как величайший, непревзойденный музыкант. В статье "Тарист" видный азербайджанский писатель Ильяс Эфендиев писал: "Впервые я увидел Курбана в летнем зале Бакинской филармонии. Была звездная ночь. В вечернем безмолвии все внимали "Чаргях" Курбана. Мне казалось, что эти звуки исходят не из струн тара, а из самих глубин души музыканта. Курбан - глубокий и тонкий мастер оригинальной игры. Человек, мало-мальски разбирающийся в музыке, без труда узнает его по радио без всякого объявления. Он обладает четко обозначенным индивидуальным стилем. Его ритмы, лады, акценты и интонация отличаются богатством, тонкостью, неповторимой оригинальностью. Как и все подлинные таланты, он своим творчеством прославляет и утверждает высокие и достойные человеческие порывы".
Курбан Примов обладал большим трудолюбием, серьезно относился к своему искусству. Он говорил: "Для того чтобы стать искусным мастером и с честью служить своему народу, надо, прежде всего, изучить все секреты своего искусства. Но этого мало. У человека должно быть еще что-то свое в душе, нельзя копировать других. Умело играть на таре все равно, что писать стихи. Все должно идти от сердца. Иначе ничего не получится".
Великолепный знаток восточных классических мугамов, Курбан Примов развил и обогатил традиции азербайджанской школы игры на таре, вырастив десятки способных таристов и передав им секреты мастерства, усвоенные от великого Садыхджана, Бахрам Мансуров, Гаджи Мамедов, Мамед Ага Мурадов, Ахсан Дадашев, Гибиб Байрамов, Сарвар Ибрагимов, Хосров Фараджев и другие воспитанники Курбана известны далеко за пределами нашей республики.
До последних дней жизни Курбан Примов не расставался со своим любимым тарой. 70 лет он вдохновенно служил своему народу....Последний раз я слушал Курбана Примова в Азербайджанской Государственной филармонии 10 августа 1965 года. 85-летний музыкант исполнил мугам "Рахаб". Старейший тарист, убеленный сединами, прижимая к груди свой тар с перламутровой инкрустацией, касался струн с юношеской страстью... Своей волшебной игрой он покорил публику, продемонстрировав высочайшее мастерство, которого не коснулось время.
Выдающийся композитор Кара Караев писал об исполнительском мастерстве Курбана Примова: "Сколько изумительной красоты в его игре! Сколько сокровенных желаний, сердец всколыхнули звуки его тара! Сколько поэтической красочности, великолепного мастерства содержится в ритмах, интонациях бессмертного музыканта! Его тар словно родился от пламенного сердца народа. Именно поэтому невозможно без волнения слушать мугамы и песни в исполнении старейшего мастера".
Народ и правительство высоко оценили заслуги Курбана Примова в развитии азербайджанской музыки, наградив его орденами Трудового Красного Знамени, "Знак Почета" и несколькими медалями. Великий тарист скончался в 1965 году 29 августа в городе Баку в возрасте 85 лет.